Время идет и остается совсем мало людей, кто прошел войну и помнит ее начало и события предвоенных лет. Приближается 63 годовщина Победы и я все более убеждаюсь в том, что в нашей литературе нет достаточно обстоятельного и объективного описания предвоенных лет и начала войны, несмотря на то, что есть официальные издания истории ВОВ, опубликованы и неоднократно изданы воспоминания наших выдающихся военоначальников, маршалов Советского Союза, есть хорошая художественная литература о войне, изданы альбомы, написано большое число учебников по новой и новейшей истории нашей страны. Особенно существенно, что в учебниках для ВУЗ’ов, и для старших классов средней школы слабо отражен сложнейший период в истории нашей Родины.

Новому поколению, студентам трудно понять, почему летом 1941 года война началась так тяжело. Почему при большой численности Красной Армии, при превосходстве (или равенстве с противником) в количестве самолетов, танков, артиллерийских орудий, за три первые недели гитлеровцы заняли обширные территории, кадровая армия понесла миллионные потери, почему в первый день войны (даже в первое утро) наши войска потеряли 1200 самолетов, практически всю прифронтовую авиацию, большую часть танков и т.п. Каковы главные факторы, определившие такое развитие событий?

В Советской военной энциклопедии о начале войны написано так. Не все намеченные материально-технические и организационные мероприятия по укреплению обороны страны удалось осуществить, сыграли свою роль и просчеты в оценке возможного времени нападения на СССР, упущения в подготовке и в отражении первых ударов» и еще «На рассвете 22 июня без объявления войны, вероломно нарушив договор о ненападении, немецкие войска вторглись в пределы Советского государства.

Конечно, этого мало для понимания произошедших событий. Начиная статью, я старался привести в порядок свои воспоминания. Я закончил школу (получил аттестат) за день до начала войны. Но и ранее, будучи учеником старших классов, внимательно следил за политической обстановкой. Несмотря на глубокую старость у меня сохранилась хорошая память. И еще мне приходилось с моим товарищем Г.П. Самосюком (он долгое время был директором НИИ математики и механики нашего Университета) вспоминать время начала войны. Георгий Петрович, светлая ему память, встретил войну на Западной границе в кадровой армии и закончил ее на Дальнем востоке, с небольшими перерывами из-за ранений.

Но, разумеется, воспоминаний мало для суждений о такой сложной проблеме. При подготовке статьи была проведена значительная работа с доступной литературой. Я прочитал соответствующие разделы в шеститомной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг.» (М. 1963, под общей редакцией П.Н. Поспелова, 2^й том под ред. Н.А. Фокина), книгу «Великая Отечественная война Советского Союза. Краткая история» (М. 1970, под ред. Н.М. Минасяна). Ознакомился с воспоминаниями маршалов Г.К. Жукова, К.К. Рокоссовского, А.М. Василевского, К.А. Мерецкова. Использовал статьи сборников «Великая Отечественная война. Правда и вымыслы» (изданы по инициативе Совета ветеранов СПбГУ, под ред. И.П. Зиновьева). В частности, статьи Б.А. Ширяева «Международная обстановка в Европе накануне второй мировой войны» (выпуск 3) и В.А. Кутузова «Спецслужбы СССР и проблема внезапного нападения» (выпуск 4). Были полезны некоторые статьи в заслуживающих доверия газетах («Известия», «Российская газета», «Аргументы и факты»). Существенно, что достаточно внимательно были просмотрены несколько учебников, изложение в них интересующего нас периода.

В самом начале хочу отметить, что, по моему впечатлению, наиболее полное представление и о начале войны, и о ее ходе, о последнем предвоенном годе можно получить при внимательном чтении Георгия Константиновича Жукова «Воспоминания и размышления» (3 тома, М. 1983 г, пятое издание).

События начала войны и предвоенных лет в различных источниках описываются далеко не однозначно, часто противоречиво. Дальнейший материал статьи — не пересказ разных мнений, не обзор прочитанных источников. Это результат ретроспективного обдумывания и сопоставления различных фактов, синтез сведений из указанных источников и воспоминаний автора. При этом автор не уходил от критической оценки действий политического и военного руководства страны, что характерно для многих учебников. Автор полагает, что знание всех трудностей обсуждаемого периода не умаляет, а, наоборот, возвышает величие подвига Победы.

---

Репрессии в Красной Армии в 1937–38 гг.

Известно, что в 37–38 годах были проведены массовые репрессии командного состава Красной Армии. Из Армии было уволено по политическим мотивам до 30–40 тысяч офицеров. При этом особенно жестоко было репрессировано высшее звено командного состава, около 45 процентов офицеров начиная с командира дивизии и выше, до 80% — от командира корпуса и выше. Из 5 маршалов на службе остались двое — Ворошилов и Буденный. Маршалы Тухачевский и Блюхер были расстреляны, Маршал Егоров уволен в отставку. Были приговорены к расстрелу все заместители наркома обороны (наркомом был Ворошилов, первым заместителем — Тухачевский), начальник главного политического управления Гамарник, командующий Белорусским военным округом командарм 1^го ранга Уборевич, командующий Киевским особым военным округом, командарм 2^го ранга Якир и многие другие крупные военоначальники. Массовые репрессии прошли в Военно-морском флоте, в органах разведки, в промышленных наркоматах, включая наркоматы и предприятия оборонной промышленности, в наркоматах иностранных дел, внутренних дел (НКВД, позднее НКГБ).

Репрессии в Армии были заключительной стадией широкий репрессий в стране, начавшихся в декабре 1934 года, сразу же после убийства С.М. Кирова (1 декабря 1934 года). Репрессии нанесли огромный ущерб стране, ее обороноспособности. О масштабах репрессий руководящих деятелей промышленности, армии, партийных и советских органов можно судить по таким цифрам: из числа делегатов XVII съезда партии («Съезд Победителей», 1934 год), 1961 человека в последующие 4 года было репрессировано (расстреляно) 1108, а из 139 членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(б), избранных съездом, — 98. Представляется безусловным вывод о том, что репрессии в Армии явились одним из основных факторов, обусловивших поражение в начальной стадии войны. Надо отметить, что это обстоятельство признавалось и в официальных источниках Советского периода. Приведу цитату из «Истории Великой Отечественной войны»: Некоторые военные руководители и их штабы оказались не подготовленными к решению тех исключительно сложных задач, которые встали перед ними в первый же день войны. Это объяснялось тем, что старые опытные полководцы (М.Н. Тухачевский, А.И. Егоров, В.К. Блюхер, И.П. Уборевич, И.Э. Якир, А.И. Корк и многие другие), длительное время стоявшие во главе Вооруженных Сил, стали жертвами необоснованных массовых репрессий (Том II, часть I, гл. 3). К этому следовало бы добавить, что отсутствие опытных командующих сказалось не только в действиях в первые дни войны, но еще в большей степени на подготовке приграничных соединений к отражению возможного нападения. Невозможно представить, чтобы командармы Уборевич и Якир, имея сведения от своей разведки, сообщения перебежчиков, визуально наблюдая концентрацию танков противника около границы, не нашли бы способов привести вверенные им войска в состояние боевой готовности, даже не имея указаний наркома обороны и Генерального штаба.

Можно отметить, что Г.К. Жуков и другие маршалы в своих воспоминаниях неоднократно пишут о недостатке опытных командиров высшего звена, но никто из них не упоминает о репрессиях, не используют даже слово «репрессии». При этом Г.К. Жуков в первых главах трилогии весьма положительно отзывается о Тухачевском, Уборевиче, Блюхере, Егорове, но в последующих главах о них не вспоминает. К.К. Рокоссовский не пишет о том, что был в заключении с 1938 до марта 1940 года, К.А. Мерецков не вспоминает, что июль 1941 г. провел в тюрьме на Лубянке.

Можно отчасти согласиться с мнением, что столь жестокие репрессии в отношении высших военачальников, уничтожение командиров, имевших опыт руководства военными действиями в Испании и на Дальнем Востоке, связан с тем, что эти командиры, активные участники гражданской войны, были ранее связаны с Л. Троцким, который, как известно, в годы гражданской войны был председателем Реввоенсовета, фактическим главнокомандующим вооруженными силами Республики. Это подтверждается и тем обстоятельством, что из всех родов войск мало пострадала от репрессий кавалерия, где многие командиры в гражданскую войну входили в Конармию Буденного. Конармия, Буденный и Ворошилов, были в малой степени связаны с Троцким.

В учебниках истории, из числа названных выше, обстоятельно написано о репрессиях в Армии, их значении [1,2,6]. В [2] даже приводится высказывание А.М. Василевского — без 37 года возможно не было бы и войны в 1941 году. В большей же части учебников о репрессиях в Армии или не пишут, или упоминают двумя-тремя фразами.

Я помню годы репрессий. Тогда на всех предприятиях, в учреждениях и даже в школе проходили массовые митинги и собрания с единогласным осуждением подсудимых и требованиями их жестокого наказания. Газеты выходили в расширенном объеме и почти полностью были заполнены протоколами признательных показаний подсудимых и сообщениями о митингах. Не все считали, что обвинения справедливы и подсудимые, военные и гражданские, на самом деле являются шпионами многих государств и т.п. Думаю, что в Ленинграде так думали около 15–20% населения. Но никто не имел представления о масштабах репрессий, люди считали, что процессы отражают острую борьбу в высших эшелонах власти. Вообще же, я полагаю, что и до настоящего времени не определены главные мотивы организации репрессий. Нельзя исключить, что важнейшую роль играли очень тяжелые черты характера И.В. Сталина. Были уничтожены почти все активные участники Октябрьской революции и Гражданской войны, событий, где роль Сталина была скромной. Репрессированные военные деятели, в силу своего прошлого, вероятно никак не были готовы поддерживать безмерный культ Сталина.

Этот печальный раздел статьи все же можно завершить на оптимистической ноте. Русский народ, народы России и Советского Союза, могут гордиться тем, что уже к середине войны у нас появилась целая плеяда выдающихся военачальников, способных с успехом руководить боевыми действиями армий и фронтов. Их имена мы знаем и помним. И оборонная промышленность в последний предвоенный год и в годы войны работала очень эффективно.

---

События 1939 и 1940 годов

К началу 1939 года для всех стран стало очевидным, что Германия весьма значительно расширила армию, увеличила военный потенциал и Гитлер готовится начать войну. Но не было ясно — с кем и когда? Какую страну Гитлер наметил объектом нападения после Чехословакии?

Летом 1939 года проходили переговоры между СССР, Англией и Францией о противодействии Гитлеру. Главная часть переговоров, встреча военных делегаций трех стран, проходила в Москве с 12 по 21 августа 1939 года. Я помню это время. В наших газетах появлялись очень краткие сообщения о проходящих встречах делегаций.

В настоящее время я прихожу к заключению, что эти переговоры в большой степени были фарсом. Ни одна из сторон, по сути, не стремилась к соглашению, к организации совместного противодействия возможной агрессии. Англия (премьер-министр Чемберлен) и Франция (премьер-министр Даладье) в действительности, в широком плане, были заинтересованы в войне Германии с СССР, для Советского Союза было желательно направить агрессию Германии на Запад. Эти мои заключения можно подтвердить тем, что переговоры вели делегации, не имеющие достаточных полномочий и составленные из второстепенных лиц. В такой сложной и напряженной обстановке не было встреч министров обороны, министров иностранных дел, не было даже предложений о контактах высших руководителей государств. Если бы были истинные стремления к достижению серьезных результатов, то подобные встречи были бы неизбежны.

Переговоры военных делегаций были прерваны 21 августа, а уже 23 августа в Москву прилетел Риббентроп для заключения договора о ненападении между Германией и СССР. В ночь на 24 августа пакт о ненападении был подписан, были подписаны и секретные дополнения (протоколы) к пакту, определившие фактически раздел Восточной Европы (наши правительства признали существование этих протоколов только в 1989 году, их текст до настоящего времени полностью не известен). Как оценивать эти важнейшие соглашения?

Президент В.В. Путин в одном из зарубежных интервью в 2005 году сказал: С целью обеспечения своих интересов и своей безопасности на западных рубежах Советский Союз пошел на подписание пакта Молотова-Риббентропа. Действительно, этим шагом была полностью ликвидирована опасность совместных действий Германии и западных держав против СССР, которые представлялись возможными в то время. Была устранена опасность войны с Германией на какой-то период.

Но договор с Германией имел и негативные последствия. Через 6 дней, уже 1^го сентября 1939 года немецкие войска начали наступление на Польшу, была начата активная часть второй мировой войны. 17 сентября части Красной Армии вступили в восточные районы Польши. Позднее войска СССР заняли Бессарабию (Молдавию), были введены в Прибалтийские страны. Территория СССР была расширена почти до границ дореволюционной Российской Империи. Население выросло на 14 млн. человек. Однако, по моему мнению, это не было полезно для дальнейшей судьбы СССР, во всяком случае в военном отношении. Секретными протоколами были определены новые государственные границы СССР, по существу определено положение будущих фронтов. Граница СССР была сдвинута на запад на 200–600 км. Новая граница не была подготовлена к оборонительным боям, ко времени начала войны на ней не было завершено создание УР’ов (укрепленных районов), многие построенные ДОТ’ы не имели артиллерии, были снабжены только пулеметами, граница проходила по территориям, где значительная часть населения была враждебно настроена по отношению к СССР и его армии. Поэтому не удивительно, что в ночь на 22 июня в пограничной полосе были открыты широкие возможности для диверсантов. В частности, известно, что была перерезана практически вся проводная связь между воинскими соединениями, связь с вышестоящими штабами. В общем, новые границы были много хуже подготовлены к отражению вторжения, чем прежняя граница, на которой были хорошо спланированные и эшелонированные укрепления, имелась развитая дорожная сеть. На старой границе, от Финского залива до Черного моря были удачные естественные рубежи обороны. Не севере — река Нарва, Чудское озеро, река Великая. На юге граница шла по Днестру. В центре были леса и болота Белоруссии, недалеко от границы — река Березина. Ко времени начала войны укрепления на старой границе оказались запущенными, старая граница не стала вторым рубежом обороны.

Можно с достаточной определенностью считать, что неудачное расположение новой границы, ее слабая подготовленность к обороне, являются существенным фактором, определившим тяжелые поражения в самом начале войны.

Возможно, что недостаточное внимание к укреплению новой границы СССР связано с существовавшей в то время наступательной доктриной ведения войны. Ее суть состояла в том, что при нападении на СССР боевые действия советских войск должны быть до предела решительными, вторгшиеся части быстро уничтожены и война перенесена на территорию противника. Эта привлекательная схема способствовала распространению иллюзий о легкой победе в войне. На эти обстоятельства указывает, в частности, А.М. Василевский (А.М. Василевский, «Дело всей жизни», М. 1990, седьмое издание). Кроме того, доктрина наступательной обороны в какой-то мере снижала внимание к разработке стратегии оборонительной войны на своей территории, к организации резервных рубежей обороны.

Не вызывает сомнения, что договор о ненападении между СССР и Германией не рассматривался обеими сторонами как надежный и долговременный. Известен текст выступления Гитлера перед генералами вермахта уже в ноябре 1939 года. Текст таков: Впервые в истории нам приходится вести борьбу на одном фронте, другой фронт в настоящее время не опасен… Мы сможем выступить против России лишь после того, как освободимся на Западе…. Можно не сомневаться в том, что Сталин знал о планах Гитлера.

Важным событием рассматриваемого периода была финская кампания, война с Финляндией. Она продолжалась с 30 ноября 1939 года до 12 марта 1940 г. Я помню то время. Война была очень непопулярна в народе, вызывала раздражение. Были известны значительные потери. В Ленинграде было почему-то введено затемнение, на окна было предложена наклеивать полоски бумаги на случай обстрела или бомбардировки. За всю войну в Ленинграде и его окрестностях не разорвался ни один снаряд. Да у Финляндии и не было для обстрела ни средств, ни желания.

Для нас, в связи с темой статьи, существенно, что финская кампания обнаружила крупные недостатки Красной Армии, некоторые авторы называют их «вопиющими». Проявились недостатки в тактической подготовке командиров, в качестве вооружений, в снабжении Армии. Эти обстоятельства были ясны и руководству страны, известны и противнику. В частности, начальник штаба сухопутных войск вермахта, генерал Гальдер в 1939 писал: офицерский корпус Красной Армии очень плох, он много слабее, чем был в 1933 году. Войсной с Финляндией авторитет Красной Армии был подорван. Явным стало различие в готовности к боевым действиям нашей и немецкой армий. Красная Армия в течение нескольких месяцев штурмовала линию Маннергейма на Карельском перешейке, неся при этом большие потери. В то же, практически, время, немецкая армия обошла и прорвала более мощную линию Мажино за несколько дней, с минимальными потерями, за месяц разгромила Францию, заняла Париж.

Думаю, что финская кампания дала сильный стимул для оборонной промышленности, разработке более современных вооружений. За 1940 г., начало 1941 года было освоено производство новых самолетов – истребители Як-1 и Миг-3, бомбардировщик Пе-2, штурмовик Ил-2, хороших танков Т-34 и КВ (лучших в то время), созданы первые образцы многоствольных минометов («Катюша»). Для интенсификации производства (вероятно) были установлены суровые правила жизни — запрет на самовольный переход на другую работу, наказания за опоздания на работу — если опоздание более 20 минут, то провинившийся работник наказывался судом. Помню, как в те годы, утром перед 9 часами, можно было видеть на улицах большое число людей, бегущих на работу. Крестьяне (колхозники) не имели паспортов и не могли куда-либо уехать из своего села (по сути, оказались государственными крепостными).

Весною 1940 года из тюрем были освобождены около 10 тысяч офицеров (в их числе — Рокоссовский).

---

Состояние Красной Армии в предвоенный период

Ряд недостатков, вскрытых финской кампанией, были устранены, но многие сохранились. Новое оружие (самолеты, танки, артиллерия) поступало на вооружение, но они все же до июня 1941 года составляли небольшую часть общего количества. Мы имели более чем Германия самолетов и танков по численности, но преобладали старые и требующие ремонта машины. Большая часть дивизий были укомплектованы штатами только на 50–60 процентов. Материальное обеспечение оставалось слабым. К.К.Рокоссовский («Солдатский долг», М. 2002 г.), назначенный перед войной командиром механизированного корпуса, пишет, что в корпусе остро недоставало хороших танков и автомашин, боеприпасов, горючего, средств связи и др.

В связи с состоянием армии можно вспомнить об утверждениях некоторых зарубежных историков и отечественных авторов (В. Суворов «Ледокол», М. Солонин «23 июня») о якобы превентивной войне Гитлера, о том, что Сталин готовился начать войну с Германией 10 июля, но Гитлер его опередил. Я не читал названные книги, но знаю, что авторы, особенно М. Солонин, подтверждают свои мнения документами. Однако, нельзя полагаться на какие-то документы, когда значительная часть важнейших документов все еще не рассекречена. Недоступна большая часть Сталинских документов, закрыты сведения о переговорах Молотова и Риббентропа, даже в Англии все еще секретны сведения о высадке Гесса в Шотландии в 1940 году. Но еще более убедительное доказательство беспочвенности домыслов о превентивной войне состоит в том, что Красная Армия в 1941 году была совершенно не готова к наступательной войне. Однако нельзя исключить, что в какое-то время у И.В. Сталина были планы разделаться с Гитлером в следующем году, особенно тогда, когда можно было предполагать, что немецкая армия будет ослаблена боями на Западе, «завязнет» на линии Мажино. Такие суждения косвенно подтверждаются тем, что новая граница была плохо приспособлена к обороне, и удобна для наступления. На границе укрепления были построены очень близко к переднему краю, не было достаточного эшелонирования оборонительных сооружений. И другое обстоятельство — к июню 1941 года в составе Красной Армии было 14 (или 16) кавалерийских дивизий, они были укомплектованы штатами даже лучше, чем пехотные и моторизованные дивизии. Но кавалерия — это род войск мало полезный при оборонительных боях и очень ценный для наступательных операций в некоторых условиях.

При названных выше недостатках в обеспечении Красной Армии мне представляется, что один из самых существенных просчетов состоял в отсутствии в Армии современных средств связи. Радиосвязь была развита очень слабо, не только полки, но и дивизии ее не имели. Автор статьи на фронте довольно продолжительное время служил офицером в штабе стрелкового полка и по своему малому опыту знает, что нарушения связи даже на уровне штаб полка — штаб дивизии или штаб полка — батальоны приводило к существенным трудностям. В Красной Армии в начале войны преобладала проводная связь, которая, естественно, не могла быть реализована при массовом отступлении. Можно представить, в каком тяжелейшем положении оказались командующие фронтами, когда не могли установить состояние и расположение корпусов и даже целых армий. Яркая иллюстрация названных обстоятельств есть в большой статье «Черные дни 50^й армии» (газета «Известия» от 21 апреля 2005 года, № 68). В статье приводятся материалы дневника офицера штаба армии.

Очень важным является неэффективность организации в предвоенный период высшего военного командования в Советском Союзе. Не было официального поста Верховного Главнокомандующего, его функции в полном объеме выполнял И.В. Сталин, и выполнял таким образом, что ни одно более или менее существенное решение не могло быть принято без его одобрения (И.В. Сталин был официально назначен Верховным Главнокомандующим Постановление Президиума Верховного Совета СССР 8 августа 1941 года). Существовали отдельно Народные комиссариаты обороны (нарком — маршал С.К. Тимошенко) и Военно-Морского флота (нарком адмирал Н.Г. Кузнецов). При этом между двумя наркоматами не было достаточного взаимодействия. На это обстоятельство указывает Г.К. Жуков. Проблемы Военно-Морского флота обсуждались у Сталина без участия Наркома обороны и Начальника Генерального штаба. Еще более существенно, что Разведывательное управление (начальник РУ генерал Голиков) не было подчинено ни наркому обороны, ни Генеральному штабу. Генерал Голиков регулярно делал доклады непосредственно Сталину, и их содержание не было известно Тимошенко и Жукову. В системе НКВД, в подчинении Берия, существовала отдельная разведывательная сеть. Свою систему получения разведданных имели штаб Военно-Морского флота, штабы приграничных военных округов. Не было какого-либо центра, который мог бы обобщать и анализировать всю разведывательную информацию, в какой-то степени отделить полезную информацию от потока дезинформации. Очень тяжелое состояние разведки ярко иллюстрирует такой факт: одним из наиболее эффективных зарубежных резидентов был Рихард Зорге, сейчас его имя широко известно. Р. Зорге передавал такие донесения:

в конце мая 41 года — «Германия сосредоточила против СССР 9 армий и 150 дивизий»;

5 июня — «Следует ожидать со стороны немцев фланговых и обходных маневров и стремление окружить группы войск»;

15 июня — «Война будет начата 22 июня». Важнейшее сообщение.

Как ни удивительно, но Г.К. Жуков узнал имя Р. Зорге только после окончания войны (Жуков, т. I, стр. 294). Вообще Начальник Генерального штаба и Нарком обороны ничего не знали о важнейших сведениях разведки (Жуков, т. I, стр. 296). К вопросам разведки еще возвратимся в следующем разделе настоящей статьи. Здесь же отметим, что существенные сведения о внешней разведке и деятельности спецслужб содержатся в упомянутой ранее статье В.А. Кутузова и в статье «Все вели двойную игру», опубликованной в Российской газете (номер от 27 апреля 2005 года, № 87).

---

Предвоенный месяц и первые дни войны

Конец мая и начало июня по внешнему впечатлению страна жила в обычном режиме. В действительности же обстановка быстро накалялась. Из самых различных источников – от советских разведчиков, от дипломатических представительств, от руководителей ряда иностранных государств – поступали сведения об усиленной концентрации гитлеровских войск на Советской границе, сведения о возможном скором начале войны. Даже посол Германии в СССР граф Шуленбург в неофициальной беседе с послом СССР в Германии Деканозовым дал понять, что слухи о близкой войне следует воспринимать серьезно. (Шуленбург в 1944 г. был казнен за участие в подготовке покушения на Гитлера).

Однако И.В. Сталин был твердо убежден, что нападение Гитлера на СССР не может случиться ранее весны следующего года. Г.К. Жуков, анализируя свои встречи со Сталиным, пишет: «все его помыслы и действия были пронизаны одним желанием — избежать войны или оттянуть сроки ее начала и уверенностью в том, что ему это удастся».

Сталин не доверял сведениям разведки (в том числе и Р. Зорге), опасался провокаций, стремился строго соблюдать все положения договора с Германией. Известно, что поставка в Германию стратегических материалов — нефти, зерна, марганцевой и хромовой руды — продолжались буквально до последнего предвоенного дня.

В июне следует отметить такие события: 14 июня Жуков и Тимошенко на встрече со Сталиным настаивали на приведении войск пограничных округов в состояние повышенной боевой готовности. Предложение не было принято. Сталин опасался, что такой шаг может спровоцировать начало войны и считал, что существующих на границе войск достаточно для отражения предполагаемого вторжения (Жуков, том I, стр. 297–298).

Здесь можно отметить, что И.В. Сталин, безусловно талантливый политик (другое дело, что его талант далеко не всегда приносил благо народу), все же не имел ни военного образования, ни опыта руководства войсками. Эти обстоятельства, я полагаю, сказывались на ряде его решений.

В тот же день, 14 июня, было опубликовано сообщение ТАСС, смысл которого состоял в опровержении слухов о возможном нападении Германии.

15 июня поступило сообщение Р. Зорге о начале войны 22 июня.

Следует отметить, что Сталин находился в тяжелейшей ситуации. На него обрушился поток разноречивой информации, где правдивая информация была перемешана с целенаправленной дезинформацией. Сталин, никому не доверяя, должен был сам разбираться в поступающих сведениях, и по существу единолично принимать важнейшие решения. Невероятная нагрузка для одного человека. Кроме того, вполне вероятно, что Сталин не получал вполне объективной информации. Есть основания предполагать, что начальник РУ генерал Голиков, зная о том, что четыре его предшественника на этом посту были репрессированы, боялся быть пятым и докладывал Сталину в основном ту информацию, которая отвечала его мнению. С таким предположением согласен Г.К. Жуков. Но информация поступала не только из РУ. Независимая сеть разведки была, как уже указывалось, в системе НКВД, при штабе Военно-морского флота, при штабах военных округов. При этом во многих случаях донесения на имя Сталина от ответственных лиц, где сообщались конкретные данные об угрозе нападения, заканчивались фразами о том, что это, вероятно, дезинформация. В таком стиле формулировались даже сообщения о показаниях перебежчиков.

Возможно, что наиболее далекая от истины информация к Сталину поступала из сети НКВД. Известно, что в мае 1941 Берия писал Сталину: Я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним Ваше мудрое предначертание: в 1941 году Гитлер на нас не нападет. Он же, Берия, 21 июня, за день до начала войны в официальном обращении к Сталину настаивал на срочном отзыве и наказании посла в Германии Деканозова и военного атташе Тупикова за поступающую от них дезинформацию о готовящемся нападении на СССР, с наступлением в направлении Москвы, Ленинграда и Киева.

Признаюсь, что при чтении некоторых материалов у меня складывалось впечатление, что в предвоенный период многие лица, занимающие высокие посты в государстве и в системе Вооруженных сил, боялись гнева Сталина не в меньшей степени, чем нападения противника, или, во всяком случае, считали совершенно невозможным противоречить Сталину или сомневаться в правильности его решений.

К концу дня 21 июня из штабов Киевского и Прибалтийского округов поступили сведения о новых перебежчиках (немецких военнослужащих антифашистов), сообщавших что наступление немецких войск назначено на четыре часа утра 22 июня. Только после этого было наконец принято решение о приведении войск на границе в состояние боевой готовности. Директива № 1, содержащая приказ о приведении всех частей в полную боевую готовность, была отправлена в штабы приграничных военных округов в 0 часов 30 минут 22 июня. В этой же директиве приказывалось перед рассветом 22.6.41 г рассредоточить по полевым аэродромам и замаскировать всю авиацию. Естественно, что директива запоздала и не могла быть выполнена расположенными на границе частями и соединениями.

Своевременно были приведены в боевую готовность только корабли Военно-Морского флота по самостоятельному (и смелому по тому времени) приказу адмирала Н.Г. Кузнецова. И корабли Черноморского флота под командованием адмирала Октябрьского успешно отразили воздушные налеты.

Приходится констатировать, что в первый день войны (и в первые дни) высшее военное командование в Москве, Ставка верховного командования, Генеральный штаб, не имели представления о реальном положении на фронте, о размере постигшей Армию катастрофы.

В 6³⁰ утра в округа была направлена директива № 2, содержащая приказ всеми силами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их, но границу не переходить. В 17 часов 22 июня последовала директива № 3 с приказом в двухдневный срок разгромить противника и перенести боевые действия на его территорию.

Очевидно, что эти директивы совершенно не отвечали реально сложившейся обстановке.

В действительности же обстановка была следующей. В 3 часа 30 минут 22 июня гитлеровские войска начали мощную артиллерийскую подготовку и перешли в наступление по всему фронту от Балтийского до Черного моря. Уже к концу дня 22 июня им удалось на значительных участках фронта углубиться на территорию СССР на 30–50 км. Дальнейший ход войны хорошо известен.

Исключительно важно, что утром 22 июня войска Красной Армии были действительно застигнуты врасплох. Подразделения не были выведены на боевые позиции, многие части к моменту нападения находились на казарменном положении, самолеты и танки не были рассредоточены и замаскированы, не были готовы к действиям (заправлены горючим) и т.п.

Командование фронтов (округа уже 22 июня были преобразованы во фронты) уже к концу первого дня войны в значительной степени потеряли возможности управления войсками, особенно на Западном фронте. 23 июня постановлением Президиума Верховного Совета была объявлена мобилизация военнообязанных 1905–1918 гг. рождения.

Здесь необходимо подчеркнуть, что многие части и соединения Красной Армии оказывали мужественное сопротивление наступающему противнику. Если же при этом оказывалось возможным при обороне опираться на подготовленные укрепления, то сопротивление оказывалось исключительно упорным и длительным (Брестская крепость, оборона Севастополя). Но многие части не имели средств противостоять атакам тяжелых танков. Сопротивляться танкам без подготовленных позиций (хотя бы траншейных окопов) практически невозможно. А именно в таком положении оказывались многие части и соединения Красной Армии в первые дни войны. Относительно близко к границе в основном находились пехотные дивизии. В пехотных полках почти не было средств борьбы с танками — имевшиеся 45-миллиметровые легкие пушки и противотанковые ружья (ПТР) оказывались практически бесполезными, времени на создание инженерных (земляных) оборонных систем в условиях отступления не было. Танковые дивизии, имевшие в своем распоряжении новые танки (Т-34, КВ) были дислоцированы на значительном расстоянии от линии фронта. Эти обстоятельства оказали существенное влияние на ход войны в самом начальном периоде. В их реальности я мог убедиться и на своем опыте (в марте 1944 года наша дивизия должна была отражать атаки танковых дивизий СС южнее Будапешта).

23 июня была создана Ставка Верховного командования Красной Армии во главе с Маршалом С.К.Тимошенко, Народным комиссаром обороны. С 24 июня начали регулярно публиковаться Сводки главного командования о ходе военных действий. Приведу дословно тексты Сводок за неделю с 24 по 30 июня. Это даст возможность реальный ход боев, покажет, какую информацию имело население. Тексты сводок приведены по дневникам моей бабушки, Анны Федоровны Морачевской. В свои 75 лет она записывала все сводки, от первого до последнего дня войны, в самодельных тетрадях. Эти тетради, как пример скромного патриотизма, я передал в музей Университета.

Сводка за 24 июня

В течение 24 июня противник продолжал развивать наступление на Шауляйском, Каунасском, Гродненско-Волковысском, Кобринском, Владимир-Волынском и Бродском направлениях, встречая упорное сопротивление войск Красной Армии.

Все атаки на Шауляйском направлении отбиты с большими потерями для противника. Контрударами наших механизированных соединений на этом направлении разгромлены танковые части противника и полностью уничтожен мотополк.

На Гродненско-Волковысском и Брест-Пинском направлениях идут ожесточенные бои за Гродно, Кобрин, Вильно, Каунас.

На Бродском направлении продолжаются бои крупных танковых соединений, в ходе которых противник несет тяжелые потери.

Наша авиация, успешно содействуя наземным войскам на поле боя, нанесла ряд сокрушительных ударов по аэродромам и важным военным объектам противника. В воздушных боях сбито 34 самолета противника.

В Финском заливе потоплена подводная лодка противника.

В ответ на двукратный налет на Севастополь немецких бомбардировщиков с территории Румынии советские бомбардировщики трижды бомбардировали Констанцу и Сулин. Констанца горит.

В ответ на двукратный налет на Киев, Минск, Либаву и Ригу советские бомбардировщики трижды бомбили Данциг, Кенигсберг, Варшаву. Нефтебазы в Варшаве горят.

Сводка за 25 июня

Подвижные части противника развивают наступление на Виленском и Барановическом направлениях. Соединения советской авиации в течение дня вели успешную борьбу с танками противника на этих направлениях. В ходе боев отдельным танковым группам противника удалось прорваться в районы Вильно, Осимяны.

Стремительным контрударом наши войска вновь овладели г. Перемышль.

На Черновицком направлении наши войска отбили атаки противника, стремившегося форсировать р. Прут.

На Бессарабском участке фронта наши войска прочно удерживают позиции на восточном берегу р. Прут

Наша авиация бомбила Мемель и нефтегородок порта Констанца.

В течение 25 июня сбито 76 самолетов противника, при этом 17 наших самолетов не вернулись на свои базы.

Сводка за 26 июня

На Минском направлении наши войска вели бои с продвигающимися танковыми частями противника. Бои продолжаются.

На Луцком направлении в течение всего дня идут ожесточенные танковые бои с явным перевесом на стороне наших войск.

На Черновицком направлении успешно отражены все попытки противника форсировать р. Прут.

На Бессарабском участке фронта наши войска прочно удерживают за собой госграницу, отбивая атаки немецко-румынских войск.

Наша авиация в течение дня бомбардировала Бухарест, Плоешти и Констанцу. Нефтеперегонные заводы в районе Плоешти горят.

На советско-финляндской границе боевых столкновений наземных войск 26 июня не было.

В Балтийском море потоплены 2 подводные лодки противника.

Данные о количестве уничтоженных самолетов уточняются.

Сводка за 27 июня

На Шауляйском, Виленском и Барановическом направлениях наши войска продолжали отход на подготовленные позиции, задерживаясь для боя на промежуточных рубежах.

На Луцком и Львовском направлениях упорные, напряженные бои.

На Минском направлении наступление крупных танковых частей противника.

В результате контрудара наших войск на этом направлении разгромлен крупный штаб противника, убит немецкий генерал, захвачены оперативные документы.

На Бессарабском направлении наши части нанесли удар по противнику в районе Скулени, сорвав подготовку его наступления.

На всем участке фронта от Перемышля до Черного моря наши войска прочно удерживают госграницу.

Сводка за 28 июня

В течение 28 июня наши войска, отходящие на новые позиции, вели упорные бои, нанося противнику большие поражения.

На Шауляйском направлении наши войска захватили много пленных, значительное количество которых оказалось в состоянии опьянения.

На Минском направлении наши войска продолжали успешную борьбу с танками противника, противодействуя их продвижению на восток. По уточненным данным на этом направлении в боях 27 июня уничтожено до 300 танков 39^го танкового корпуса противника.

На Луцком направлении в течение дня развернулось крупное танковое сражение, в котором участвуют до 4000 танков с обеих сторон. Танковое сражение продолжается.

В районе Львова идут упорные напряженные бои с противником, в ходе которых наши войска наносят ему значительное поражение.

При налете на район Тульча нашей авиацией уничтожено два монитора противника на р. Дунай.

Сводка за 29 июня

29 июня финско-немецкие войска перешли в наступление по всему фронту от Баренцова моря до Финского залива, стремясь прорвать наши укрепления по линии госграницы. Неоднократные атаки финско-немецких войск были отбиты. В результате боев за день противник, оставив сотни убитых и преследуемый огнем нашей артиллерии, отошел на свои укрепления.

На Виленско-Двинском направлении попытки подвижных частей противника воздействовать на фланги и тылы наших войск, отходящих в результате боев в районе Шауляй, Кейданы, Поневеж, Каунас на новые позиции, успеха не имели.

На Минском направлении усилиями наших наземных войск и авиации дальнейшее продвижение мотомеханизированных частей противника остановлено. Отходящие от госграницы наши пехотные части ведут ожесточенные бои и сдерживают продвижение моторизованных и пехотных войск противника на линии Лида – Волковысск.

На Луцком направлении сражение крупных механизированных масс продолжается. Несмотря на ввод противником на этом направлении свежих танковых частей, все его попытки прорваться на Новоград-Волынском и Шепетовском направлениях не только отбиты, но и рядом последовательных и непрерывных ударов наших танковых войск и авиации, большая часть танковых и моторизованных войск противника разгромлена.

По словам пленных, одна танковая дивизия противника в бою под Лидой полностью уничтожена.

Сводка за 30 июня

В течение 30 июня на всем протяжении советско-финляндской госграницы противник, наступавший накануне, отброшен нашими войсками. На Мурманском направлении идут ожесточенные бои с немецкими войсками, в ходе которых противник несет значительные потери.

На Виленско-Двинском направлении наши войска ведут ожесточенные бои с мотомехчастями противника, которые пытаются прорваться в северо-восточном направлении. Численно превосходящему противнику наши войска противопоставляют упорство и быстроту маневра.

На Минском и Барановическом направлениях наши войска ведут упорные бои с превосходящими силами противника, задерживая их продвижение на промежуточных рубежах.

В районе Ровно продолжаются бои крупных танковых соединений. Все попытки противника прорваться на восток отбиты с большими для него потерями. Бои на этом направлении носили характер ожесточенных схваток танковых частей, в результате которых значительное количество немецких танков уничтожено.

На Бессарабском участке фронта противник пытался вновь форсировать р. Прут, но быстрыми и решительными действиями наших войск эти попытки были отбиты с большими для него потерями.

За истекший день кораблями военно-морского флота потоплены 2 подводные лодки противника в Балтийском море и одна в Черном море.

Из приведенных сводок видно, как развивалась война в самом ее начале. Видно, с какими огромными трудностями встретилась Красная Армия. А сейчас мы знаем, что положение на фронте было еще более тяжелым, чем представлялось по сводкам того времени. В сводках не сообщалось о наших потерях, об окружении крупных соединений и целых армий. И это было, конечно, правильно. В Ленинграде среди населения нарастала тревога, но абсолютно не было какой-либо паники. Наоборот, люди стали более ответственно относиться к своим служебным обязанностям.

Помню, что тревога возросла в самых последних числах июня. В Сводках появилось Минское направление (в Сводках самых первых дней были названия населенных пунктов Польши и Литвы, это казалось еще далеко), кроме того появились упорные слухи о недееспособности Сталина, удивляло его молчание. Речь Сталина 3 июля имела очень большое значение во многих отношениях. Ее содержание хорошо известно.

Новая волна тревоги возникла в конце первой декады июля, когда в Сводках появилось Псковское, Витебское, Смоленское направления. Дальнейший ход войны хорошо известен.

---

Заключение

Пришло время попытаться дать ответ на поставленный в начале статьи основной вопрос – каковы главные факторы, определившие трагические события в самом начале войны? Я рискну изложить свои соображения. Мне представляется, что правильно определить «долговременные факторы», не связанные с конкретными просчетами последних предвоенных дней.

Полагаю, что правильно назвать такие факторы:

1. К июню 1941 года Красная Армия испытывала острый недостаток в опытных командирах во всех звеньях, особенно в высшем звене, что было следствием репрессий 37–38 годов. Это сказалось не только в первые дни и недели войны, но и в предвоенные годы.
2. Новая государственная граница, приграничные районы, в связи с рядом обстоятельств, не были достаточно подготовлены в качестве надежного оборонительного рубежа.
3. Политическое и военное руководство страны было излишне привержено наступательной доктрине. Соответственно, в Генеральном штабе и в штабах приграничных округов не была отработана стратегия оборонительной войны на своей территории. Красная Армия, по своему состоянию на июнь 1941 года, не была готова к реализации названной доктрины.
4. Красная Армия испытывала некоторый недостаток в современном вооружении, в материальном обеспечении, но особенно тяжело сказался недостаток в средствах связи. Не имея средств радиосвязи (и это в середине XX века), в обстановке отступления по широкому фронту, крупные соединения Армии не имели возможности организовать эффективное взаимодействие, командующие фронтами и армиями в большой степени потеряли рычаги управления войсками, а командование в Москве в течение нескольких дней не имело сведений о реальной обстановке.
5. Перед началом войны имела место неэффективная структура высшего военного командования. Сведения разведки не могли быть использованы в полной мере. Складывались даже такие парадоксальные ситуации, когда Нарком Обороны и Начальник Генерального штаба были убеждены в необходимости приведения войск приграничных округов в состояние повышенной боевой готовности, но не могли это реализовать.

Названные факторы действовали в предвоенный период, в первые дни и в первые месяцы войны. Они были устранены в результате самоотверженного труда всего народа, энергичных и умелых мер руководства страны (ГКО — Государственный Комитет Обороны) к середине войны, мне представляется — ко времени Сталинградской битвы. Но справедливо указать, что в первые дни войны не было бы столь значительной трагедии, если бы войска Красной Армии были бы готовы к отражению атаки. Маршал К.А. Мерецков («На службе народу», М. 2003 г.) четко формулирует: Отказ Сталина привести войска в боевую готовность — это его крупнейшая ошибка. Принятое у нас утверждение — Советский Союз 22 июня подвергся вероломному и внезапному нападению — не вполне точно. В действительности нападение было вероломным (договор нарушен), но вряд ли его правильно называть «внезапным» или «неожиданным», поскольку сведений об усиленной подготовке противника к нападению было более, чем достаточно.

Из всего изложенного встает сложнейший вопрос о характеристике роли Сталина в войне. Представляется невозможным оспорить заключение о том, что тяжелейшее начало войны в очень большой степени обусловлено политическими ошибками Сталина и его конкретными просчетами. Однако это утверждение не означает намерения в какой-то мере понизить роль Сталина в достижении Победы. В течение всей войны И.В. Сталин был Верховным Главнокомандующим, Председателем Государственного Комитета Обороны, занимал посты Председателя Совета народных комиссаров, Народного комиссара (министра) обороны. Он был главой государства, одержавшего Победу. Во время войны Сталин пользовался доверием подавляющего большинства населения Советского Союза. Читая воспоминания Жукова и Рокоссовского, можно убедиться в том, что в период войны эти выдающиеся Маршалы с уважением и полным доверием относились к Сталину. Могу свидетельствовать, что и в действующей армии авторитет Сталина, доверие к нему были огромны. Имя Сталина было символом.

В настоящее время в нашем обществе оценки роли Сталина в истории страны полярно противоположны, и это естественно и неизбежно. Мое восприятие таково: хотелось бы отделить Сталина — Верховного Главнокомандующего от Сталина — политика, два десятилетия обладавшего ничем не ограниченной властью.

Автор статьи — не историк, тем более не военный историк. Допускаю, что выводы статьи покажутся специалистам излишне самоуверенными. Но, повторяю, что материал статьи — это результат моих личных воспоминаний и убеждений, результат внимательного обдумывания и сопоставления сведений из указанных в начале статьи источников.

Пользуюсь случаем, как ветеран старшего поколения, поздравить всех универсантов с Великим Праздником Победы, праздником торжественным, радостным и печальным. Праздник Победы стал в России самым всеобщим, главным Государственным Праздником.

---

1. «Новейшая история отечества, XX век» в 2^х томах, под ред. А.Ф. Киселева и Э.М. Щагина, М. 1999 г.
2. «История России, XX век», под ред. А.В. Ушакова, М. 1999 г.
3. «Русская История», А.Ю. Дворниченко и др. СПб, 2000 г.
4. «Курс Советской истории», А.К. Соколов, В.С. Тяжельников, М. 2000 г.
5. «История Советской России», И.С. Ратьковский, М.В. Худяков, СПб, 2001 г.
6. «История России», под ред. М.Н. Зуева и А.А. Чернобаева, М. 2001 г.
7. «Новейшая история зарубежных стран. XX век», учебник для 10—11 классов, под ред. А.М. Родригеса, М. 2000 г.
8. «История России», пособие для поступающих в ВУЗ’ы, под ред. М.А. Зуева, М. 2000 г.
9. «История России», учебник для 11 класса, А.А. Левандовский и Ю.А. Щетинов, М. 2005 г.